Банда Кольки-куна - Страница 37

К оглавлению

37

— Ну, что они решили, Алексей Николаевич? У меня уже нервы сдают. Будет бой-то?

— Да там нет никого, Михаил Степанович. Ушла вшивобратия.

— Как ушла? Куда?

— А в заборе оказалась калитка, на плане не обозначенная. Видать, офицеры себе сделали, чтобы мимо караулов проходить. Вот через нее и ускользнули ребята.

Ротмистр схватился за голову:

— А полиция куда смотрела? Я же распорядился оцепить забор с той стороны.

— Колька-кун опять уболтал городового. И тот их выпустил.

— Дьявольщина! — заревел Комиссаров на весь плац. — Мать вашу так! Я первый раз за год мундир напялил, и для чего?

— Ну, можно дом обыскать, — предложил Лыков. — Вдруг что интересное найдем.

— Без меня, Алексей Николаевич, без меня.

На этих словах жандарм повернулся и пошел прочь. Обыск делали агенты во главе со старшим филером, но ничего стоящего не обнаружили. Лыков с помощником вернулись в департамент. Настроение у коллежского советника было отличное.

Глава 7
Вшивобратия распоясалась

Спустя два дня в кабинете Трепова состоялось очередное совещание. Присутствовали сам хозяин, его конфидент Рачковский, начальник ПОО Герасимов, начальник ПСП Филиппов, от Департамента полиции — директор Гарин, начальник Особого отдела Макаров и чиновник особых поручений Лыков.

Тон совещанию задал Трепов:

— Скажите, Алексей Николаевич, о чем вы два часа беседовали с Колькой-куном?

— Я хотел лучше понять его модель будущего.

— Как вы сказали? Модель будущего?

— Да. Какой он видит Россию завтра, что для этого готов сделать. Я надеялся, что злоумышленник выдаст мне свои планы.

— Ясно. Это вместо того, чтобы арестовать его со всей бандой, — ехидно вставил Рачковский.

— А пока вы там выведывали секреты, банда-то и сбежала, — добавил Трепов.

— Вовсе и не так, Дмитрий Федорович, — обиделся Гарин. — За арест отвечал ротмистр Комиссаров из охранного отделения. И местная полиция. Вот они и профукали. Не могли, видите ли, полковое хозяйство как следует изучить. Пока Лыков заговаривал бунтовщикам зубы, и надо было оцепить дом. А Комиссаров…

— Пусть, — примирительно сказал Рачковский. — Пусть вы правы. Чего теперь виноватых искать? Надо поймать злодеев наконец. Который уж раз они уходят из-под ареста?

— Со счету сбились, — вступил в разговор молчавший до сих пор Герасимов. — Но довести дело до конца надо… Предлагаю внедрить в окружение Куницына нашего агента.

— Вот это дело, — крякнул Рачковский. Макаров, наоборот, брезгливо поморщился. Товарищ министра заметил это и вспыхнул:

— Что такое, статский советник? Вам не нравятся методы?

— Точно так, ваше превосходительство, — спокойно ответил начальник Особого отдела. — В приличном обществе это называется провокация.

— Если вы чистоплюй, так может, надо сменить службу?

— Может быть. Я как раз думаю над этим.

Макаров был обеспеченный человек и легко мог не служить. Кроме того, по предыдущей своей деятельности он являлся законником. И много уделял внимание тому, чтобы чины Департамента полиции не злоупотребляли правом. Лыкова как розыскника это раздражало, но он понимал, что такие люди нужны в политической полиции. Вот в уголовной они мешают, а в политической бывают полезны.

Между чиновниками началась свара, но ее разом пресек Герасимов:

— Разрешите, ваше превосходительство, изложить свои соображения вам лично? Без скептиков и резонеров.

— А…

— Понадобятся еще господа Рачковский и Лыков. Остальные, как не имеющие прямого отношения к дознанию, могут уйти.

— Считаю целесообразным привлечь надворного советника Филиппова, он тоже участвует в дознании, — тут же вмешался Алексей Николаевич. Герасимов кивнул:

— Согласен.

Получалось, что лишние здесь только департаментские. Гарин с Макаровым удалились, причем последний под гневными взглядами диктатора оставался совершенно невозмутим. Вот молодец…

— Итак, Александр Васильевич, — уже спокойным голосом начал Трепов, — что именно вы надумали?

— Мое предложение основывается на тех важных деталях, которые нам сообщил господин Лыков.

— Важных? — удивился товарищ министра.

— Очень! Для розыска нет мелочей, ваше превосходительство. По словам коллежского советника, атаман банды доверяет лишь своим. То есть мужикам. А если еще они окажутся из одной с ним роты…

— Вы предлагаете внедрить к ним Жучкова? — удивился Алексей Николаевич.

— Нет, конечно. Второго, Галкина. Жучков хитер и тоже заражен революционными идеями. А Галкин простодушен. И ему нужны деньги, причем позарез.

— Даже позарез? — скривился Трепов. — Вам-то это откуда известно?

— Негласный агент по моему приказу сблизился с объектом. Тот собирается жениться на одной вдове. Нужны средства на обзаведение. Думаю, за сто рублей парень с удовольствием выдаст всю вшивобратию.

— Ну, дай бог, дай бог.

— А как Галкин отыщет Кольку-куна? — спросил Лыков.

— Опять же это следует из ваших сведений, Алексей Николаевич, — вежливо пояснил подполковник. — Вы перечислили всю банду пофамильно — отличная работа! В том числе упомянули Ивана Бубнова. Помните?

— Да, рыжий такой.

— Вот-вот. У этого Бубнова старший брат живет на Купоросной улице, в казарме Семянниковского завода.

— Интересно. Вокруг Куницына все из крестьян, кроме морячка. А тут брат-пролетарий. Ловко, Александр Васильевич.

— Надо поставить там засаду и взять всех разом, — предложил генерал. Остальные посмотрели на него с иронией.

37