Банда Кольки-куна - Страница 42

При нападении произошел случай, который укрепил симпатии Лыкова к вшивобратии. Налетчики явились в квартиру пристава, чтобы отобрать деньги. Храбрый офицер отказался выдать наличность и вступил с мужиками в схватку. Один против всех! Обстановка накалилась, дела смельчака были плохи. Но вдруг из комнат на шум вышла его семилетняя дочка. Увидев ребенка, грабители тут же скрылись. Перерезали телефонный провод, цапнули-таки шкатулку, но пристава пальцем не тронули…

Так прошла неделя. Наконец Ясырев прислал записку с одной только фразой: «Будьте вечером». Ага, отставной полковник что-то нашел! Лыков доехал на извозчике до станции Приморской железной дороги, что на углу Большого Сампсониевского проспекта, а оттуда с ветерком домчался до Новой Деревни. Вот он, прогресс, в удобстве и скорости.

На этот раз беседа была короткой, без рябиновой на коньяке. Хозяин выглядел довольным.

— Задали вы мне задачку, Алексей Николаевич, — начал он. — Аж самому стало интересно. И кажется, есть результат.

— Что? Где?

— Отвечаю на вопросы последовательно. Что — это ваша банда. А где — это в Мурино.

— В Мурино? — обрадовался сыщик. — Не так уж и далеко.

— Я исходил из тех же соображений. Совсем в глухомань «японцы» не заберутся, им же надо революцию делать. А Мурино подходит. До столицы два часа езды.

— Но точно они?

— Точно. Сам видел и атамана, и есаула. У вашего Сажина в седой бороде под левой скулой черная узкая прядь. Верно?

— Верно. А…

— Где прячутся? На постоялом дворе Тейвеляйнена. Тот конец деревни, что ближе к Петербургу, по левой стороне, если ехать от нас.

— Притон?

— Конечно. Так-то это постоялый двор без крепких напитков. Но на деле, сами понимаете…

— Их вам хозяин показал?

— Да, настоящий.

— То есть? — насторожился сыщик. — А Тейвеляйнен, что, фиктивный?

— Да, он подставное лицо, держатель патента. А настоящий хозяин — Мишка Брюхатов. Дядя хитрый, жадный и в общении не безопасный. «Японцы» у него почти неделю живут, постоянно пропадают в городе. Причем, чтобы их не заметила полиция, сбиваются в маленькие группы по два-три человека.

— Завтра же еду на разведку, — решил сыщик. Поблагодарил своего осведомителя — тот опять оказался на высоте — и откланялся.

Лыкову предстояло теперь хорошенько загримироваться. Вшивобратия знала его в лицо. Кем прикинуться? Лучше всего тем, о ком и в голову не придет, что это переодетый сыщик. И Алексей Николаевич решил стать геологом, который ходит в поисках мест для торфоразработок. Торфа в уезде навалом, легенда правдоподобная. Только надо изменить внешность как следует. Однажды в молодости Лыков надел с этой целью очки с простыми стеклами. И ошибся. Такие очки наблюдательные люди быстро замечают; оплошность едва не стоила сыщику жизни. Поэтому теперь он без колебаний отправился к парикмахеру и велел обрить себя наголо. Затем заперся в гримерном депо и долго клеил бородку и усы. Когда показался в новом обличье Азвестопуло, тот его не узнал.

Лыков изложил помощнику свои открытия и сообщил, что намерен делать. Грек попросился сопроводить шефа. Но тот отказал наотрез:

— Деревня, постоялый двор, все на виду. Как тебя спрятать?

— Я тоже наклею длинную бороду!

— Тоже мне дядька Черномор. Колька тебя запомнил: слишком неосторожно запускал глазенапа в полку. Нет, я пойду один. Не бойся, меня они не тронут.

И Лыков отправился в Мурино. Точнее, сначала он доехал до Девяткино и уже оттуда двинул пешком в волость. Сыщик тащил на плече геологический бур со сменными насадками, а в холщовой сумке — образцы породы. Вид у него был убедительный.

Село оказалось приличное: крепкие дома, многие крыты железом, на базарной площади новый храм. Постоялых дворов аж четыре, на любой кошелек. Алексей Николаевич зашел к чухонцу в буфет. Там было просторно и накурено. А еще пусто. Только в углу трое мужиков дулись в домино. За стойкой скучал корпусный детина с плутовской физиономией.

— Здравствуйте. Пиво у вас есть? Холодненькое.

— Пиво? Найдем. А не желаете чего покрепче?

Посетитель осмотрел стойку — на ней бутылки отсутствовали. Глянул через плечо на игроков и спросил шепотом:

— А есть?

— Ну, вашество, удивляете. Мурино, оно ведь поблиз столицы. Тут народ балованный. Как же без водки? Пропадем без водки.

— Я рябиновую люблю, — просительно сообщил Лыков.

Трактирщик молча нагнулся, порылся внизу и выставил бутылку рябиновой на коньяке.

— Сколько желаете?

— А… смотря почем.

— Чарка двадцать пять копеек.

— А! Гулять так гулять. Устамши я по болотам вашим таскаться. Давайте сороковку и заесть чего-нибудь.

— Имеются мясные пироги и чухонская колбаса с чесноком. А так у нас буфет не хуже трактира, могу настоящий обед соорудить. Встанет вам в рупь-целковый, а будут там уха из сига, битки, а на сладкое пикули. Но придется час обождать.

— Уф… Соблазнительно, и цена подходящая. Дайте покуда рябиновой… И пирога вон тот кусок. Я у окошка посижу, обеда подожду. А омнибус на Питер когда придет?

— Через два часа. Аккурат покушать успеете.

— Решено.

Трактирщик — это явно был Мишка Брюхатов — плеснул рябиновую в чайный стакан с подстаканником. Пояснил:

— Это ежели урядник зайдет.

— Угу.

— А вы сами, вашество, кто будете? Сверло вон какое большое, никогда таких не видал.

— Я геолог, полезные ископаемые ищу.

— Во как! А разве они тут есть? Тут только пьяницы, прости господи.

— А я торф ищу. Господа одни наняли, хотят деньги вложить.